День неминуемо клонился к своему завершению, и последние лучи солнца окрасили небо в пестрые оттенки красного и оранжевого цвета. В густых лесах Эсфаса, у дорог да в низинах уже сгущался вечерний сумрак, а на вершинах пригорков, крышах домишек и на ещё голых верхушках деревьев играли золотистые искры уходящего дня. Легкий ветерок разносил по полям дымок от костров, которые начали зажигаться во всех уголках королевства. Звонкий клекот птиц и песнопения разносилось по воздуху, наполняя сердца теплом и надеждой.

Природа только просыпалась от своего долгого зимнего сна, но все, кто так или иначе был связан с ней, уже ощущали происходящие вокруг изменения и ждали, когда последний снег, наконец, сойдет и в первых проталинах пробьет себе путь зеленая трава.

Магдалина любила весну с её дождями и грозами, набухающими почками и с первыми робкими листочками. Она любила её за те чувства, что та пробуждала у неё в душе. Любила за обещание нового и за надежду, которую она олицетворяла собой. Побеждая зимний холод, мрак и своего рода смерть, весна чествовала рождение и жизнь.

Сила весны особенно ощущалась в день весеннего равноденствия, который считался самой магической и одной из сильных дат в году. Ещё не отжили свой век старые языческие традиции в Эсфасе, и с первой весенней луной люди все также пытались уважить древних богов, чтобы те, в свою очередь, не разгневались и не наслали на их поселения страшные беды.

Мужчины королевской семьи традиционно отправлялись на первую весеннюю охоту, а женщины чествовали матушку природу и молили о том, чтобы очередной год был урожайным. Иногда они присоединялись к гуляниям, чтобы стать одним целым с народом Эсфаса.
Королева Исилиэль любила праздник весны, и в лучшие свои годы она не упускала возможности присоединиться к жителям королевства, но этот год стал первый годом, когда она предпочла остаться в замке. Однако она велела нагрузить повозки хлебом, зерном, что остался с зимы в погребах, и другими дарами и раздать их людям.

Когда все было готово, королева позвала Магдалину и сказала, чтобы после она отправлялась вместе с поданными в лес Теней. По словам Исилиэль, там находился священный камень, который в эту ночь наполнялся волшебной энергией. Там Магдалина могла обратиться к древним сидхийским богам с просьбой о даровании ей наследника.

Магдалина была замужем за лордом холодных ветров уже несколько лет, однако их союз оставался бесплодным. Если первые два года её это не беспокоило, то последующие она много думала об этом  и искала разные способы, чтобы зачать дитя. Лорд холодных ветров любил ее, и Магдалина отвечала ему взаимностью, но тень отсутствия наследника омрачала их счастье. Она пробовала зелья знахарок, обращалась к деревенским повитухам, но все было тщетно. Боги оставались глухи к её молитвам.

Королева Исилиэль дала ей надежду. Лес Теней считался местом силы, где истончалась грань между мирами, а шепот древних духов порой становился слышимым. Сердце Магдалины преисполнилось решимости, и она выдвинулась в путь.

На опушке леса Теней уже горели костры, когда она в компании сопровождающих и с двумя повозками, полными даров, подъехала к нему. Сидхийский народ чествовал первую весеннюю луну. Среди них можно было увидеть и обычных людей, которые, по всей видимости, жили неподалеку и присоединились к общему празднику. Они все вместе распивали какой-то напиток на травах, от которого голова становилась легкой, а на душе появлялась радость, пели и танцевали.

Магдалина спрыгнула с лошади и велела своим сопровождающим разгрузить телеги, а сама направилась к большому костру, возле которого было больше всего народу. Она услышала лязг метала и громкий мужской смех. Очевидно, сидхе в этот день не только предавались веселью, но и хвастались своей ловкостью и умением обращаться с оружием.

Как девушки, так и мужчины весной присматривались друг к другу. Именно в эту пору образовывались самые крепкие союзы.

Приблизившись к костру, Магдалина наблюдала за разминающимися сидхе, которые, казалось, получали удовольствие от самого занятия. Ливий, стоявший рядом и изрядно захмелевший от кисловатого напитка, протянул ей чашу, одарив пьяной улыбкой.

Магдалина отрицательно мотнула головой на предложение захмелевшего ливия попробовать забродивший напиток из трав и ягод, подкрепив свой отказ дружелюбной улыбкой. Ливий, в свою очередь хмыкнул, сам сделал большой глоток из деревянной чарки и уже спустя несколько секунд полностью переключил свое внимание на рыжеволосую красавицу, что стояла с правой от него. Девушка оказалась куда более сговорчива.

Магдалина же снова обратила свой взор на упражняющихся в мастерстве молодых сидхе. Она никогда прежде видела их забавы, но много слышала о ловкости, с которой они управлялись с оружием. Один из них ловко прокрутил длинное деревянное копье, заостренное на обеих концах в руках, а после наставил на противника. Устремив выразительный взгляд на своего соперника, он в следующее мгновение искривив губы в подобие усмешки, а затем сделал выпад вперед. Все его движения были выверенными. Он двигался с грацией лесной рыси.

Второй воин, впрочем, не собирался сдаваться. Он отставил ногу в сторону и чуть выгнул спину назад увернувшись от копья. Острие копья пронзило воздух всего в паре сантиметров от него. Сидхе с копьем отступил на шаг, ловко вернувшись в исходное положение, но в следующее мгновение и сам был вынужден сделать несколько шагов назад попутно отражая удары, наносимые противником.

Завороженная зрелищем, Магдалина невольно подалась вперед, стараясь не упустить ни единой детали в их движениях. Внезапно её отвлек громкий смех рыжеволосой девицы, что стояла неподалеку. Захмелевший ливий, бесстыдно приобняв девушку за талию, нашептывал ей что-то на ухо.

Магдалина снова перевела взгляд на меряющихся силой мужчин. Одному из них почти удалось свалить соперника на землю, но тот, другой, однако, ловко уклонился и, воспользовавшись моментом, нанес решительный удар ему под колено. Казалось, на этом бой мог бы закончится, но нет, оба они были сильными, выносливыми и искусными войнами.

Магдалина с удовольствием продолжила бы наблюдать за происходящим, ведь зрелище было крайне занимательным, но внезапно ощутила, что кто-то смотрит на нее. Окинув взглядом окружающих, она заметила высокую мужскую фигуру, стоявшую по другую сторону костра. Когда их взгляды встретились, окружающий шум как будто бы стих. До нее доносились лишь приглушенные отголоски смеха, звон оружия и прочие звуки битвы.

Магдалина никогда прежде не видела своего дальнего родственника, но каким-то образом сразу поняла, что светловолосый мужчина с тонкими благородными чертами лица и горделивой осанкой был тем, о ком рассказывала ей королева Исилиэль. Возможно, ей лишь показалось, но на мгновение она как будто бы почувствовала, что между ними есть нечто общее.

Бой был окончен. Один из воинов оказался на земле, а к горлу его было приставлено копье.  Прижав руку к сердцу в знак уважения к мастерству соперника, он был вынужден признать свое поражение. Победитель же, слегка улыбаясь, протянул ему руку, помогая подняться. Впрочем, окончание сражения уже не так занимало мысли Магдалины, как предстоящий разговор с терновым королем.

Она должна была передать ему послание королевы Исилиэль и дары, которые уже выгружали из повозок. Пока одни сидхе покидали импровизированную арену, а другие только готовились поупражняться в своем мастерстве, Магдалина подозвала одного из своих помощников и велела ему принести сверток.

Превозмогая волнение, она в сопровождении ещё двух человек, которые держались на два шага позади, направилась в ту сторону, где в последний раз видела тернового короля. Когда меду ними осталось сравнительно небольшое расстояние, приличествующее встрече, Магдалина склонила голову и поприветствовала его на языке, который был для него родным.

Королева Исилиэль не тратила время зря и научила свою внучку в совершенстве на языке сидхе, кровь которых струилась по её жилам. В голосе Магдалины можно было уловить едва заметное беспокойство, которое, впрочем, можно было списать на взволнованность от самой встречи.

Она была облачена в темно-зеленое платье и длинный теплый плащ в тон, украшенный мехом чернобурки. Пряди её волос цвета восходящего солнца мягко лежали на плечах и спине. У неё были приятные черты лица. Внешне Магдалина больше походила на обитателей леса Теней, чем на тех, кто сопровождал её в дороге.

-Пусть боги благословят этот день и эту ночь, – произнесла Магдалина, – и даруют вам и вашему народу хороший урожайный год. Я прибыла с посланием от королевы Исилиэль и дарами в знак уважения и дружбы между нашими народами. Она надеется, что наши отношения и впредь будут крепкими и взаимовыгодными, – с этими словами она подала знак своему помощнику, и тот приблизился, неся в руках сверток.

Развернув его, терновый король обнаружил бы искусно выполненный гобелен, на котором была изображена сцена из истории их народов, символизирующие мир и душевный союз.

-Королева просит её извинить. Она не смогла прибыть на праздник сама и просила меня передать вам наилучшие пожелания, – произнесла Магдалина, опустив взгляд, словно знала что-то, чего не знал он. – Я много слышала о лесе Теней и его обитателях. Воистину, меня поразило то, что  я увидела сегодня.

Приняв из рук тернового короля подарок, который предназначался его сестре, королеве Исилиэль, Магдалина слегка наклонила голову в знак благодарности. Она быстро окинула взором тонкую ткань, в которую был завернут хрупкий сосуд.

Стоявший позади неё в нескольких шагах мужчина подался вперед и, потупив взор, протянул обе руки, раскрыв ладони. Магдалина передала ему дар, положив прямо на руки, пояснив простым языком, что он предназначен для королевы.

Она говорила на разных языках с необычайной легкостью, демонстрируя безупречное владение каждым. Тем не менее, в её произношении сидхийского проскальзывал едва уловимый акцент, почти не различимый для слуха.

Мужчина, которому Магдалина передала подарок, снова отступил назад, а она вернула все свое внимание терновому королю. Король, в свою очередь, недвусмысленно намекнул на желание поговорить с ней без посторонних. Приняв его приглашение, она подняла руку, этим нехитрым жестом дав понять своим спутникам, что дальше пойдет без них. Те обменялись взглядами, будто не были уверены, стоит ли им исполнять приказ, но в конечном итоге остались стоять на месте, не осмелившись перечить ей.

Магдалина нисколько не сомневалась в своем решении. Если королева Исилиэль была уверена в терновом короле, значит, и ей не следовало в нём сомневаться. Кроме того, они были хоть и дальними, но все же родственниками. По её венам струилась сидхийская кровь и их колдовство, хотя и ослабленная кровью наследников первых магов, заключавших союзы с обычными людьми.

Магдалина никогда не была в лесу Теней, но чем дальше они с терновым королем шли, тем больше она ощущала некую таинственную связь с этим местом, ранее ей не знакомую. Она никогда прежде не испытывала ничего подобного. Все вокруг было буквально пронизано магией. У неё появилось отчетливое впечатление, что лес - это живое существо, дышащее в одном ритме со своими обитателями.

В этом укромном месте, где кроны деревьев почти полностью скрывали мерцание звезд, снежный покров почти растаял. На небольших пригорках, возле обнажившихся корней, да и повсюду, куда ни глянь, Магдалина видела свежую зелень и диковинные цветы. Их необыкновенный аромат наполнял собой воздух.

Отвлекшись от созерцания дивных видов, Магдалина украдкой взглянула на идущего рядом с ней тернового короля. Когда они двигались по направлению к лесу, она заметила, как в отблесках пламени костра мерцает его накидка из тончайшей, словно ювелирной работы ткани, и в тот миг ей почудилось, что она усыпана самоцветами. Только теперь ей стало понятно, что то была не накидка, а настоящие крылья.

Королева Исилиэль предпочитала скрывать свои крылья под длинными накидками, но Магдалина много раз видела их. Казалось, она стремилась казаться более похожей на простых смертных, чем была на самом деле. Выбрав себе в мужья смертного, королева приняла его мир и стала частью этого мира.

-Вы проницательны, Ваше Величество, – отозвалась Магдалина, когда терновый король озвучил свое предположение. Она подкрепила слова улыбкой и почти сразу устремила взор вперед.

От её внимания не ускользнул тот факт, что ранее он заметил, что после этой особенной ночи нередко появлялись дети от смешанных союзов сидхе и людей. И эти дети пользовались особым уважением, как и дети сидхе. Стало ясно, что он давал понять, что не считает Магдалину ни врагом, ни посторонней. Это укрепило её желание продолжить разговор.

-Лес Теней - особенное место. Королева Исилиэль рассказала мне, что сердцем леса Теней считается лунный менгир - камень, что наполняется особой магией в ночь весеннего равноденствия. В эту самую ночь, – немного помедлив, добавила она. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы подобрать нужные слова. – Она также сказала, что если прикоснуться к нему в эту ночь, он может излечить любые болезни.

Магдалина не знала, отчего у них с мужем не получается зачать ребенка, но винила во всем себя. Она думала, что не способна принять и взрастить мужское семя, как не способна бесплодная земля дать цветку жизнь.

-Если  вы позволите мне прикоснуться к лунному менгиру сегодня, моя благодарность не будет знать границ, – заключила Магдалина, понимая, что прикоснуться к священному камню она может лишь с согласия Эндимиона и никак иначе. Он вполне мог ей отказать в этой милости или потребовать что-то взамен.

Магдалина стремилась к исцелению, однако природа её недуга оставалась загадкой. Тем не менее, аура вокруг неё, различимая для тернового короля, излучала чистоту и свет. Если болезнь и была, то она не сидела в глубине и не проявлял себя явно.

Отредактировано Магдалина Инмарх (05.03.2025 03:07)