Эжени действительно являлась хрупкой женщиной. При росте чуть больше полутора метров и малом весе, она довольно комично смотрелась в окружении мужчин Синдиката, что усугубляло ее становление среди криминального мира. Мало кто мог серьезно воспринимать мелкую пигалицу, смеющую диктовать свои условия великим мира сего. Впрочем, Вернон не ошибся в силе духа и стойкости. Эж редко позволяла себе проявлять слабость и ранимость, свойственные обычным женщинам, но это все ничуть не умоляло присущей ей женственности.
Светловолосая с неприкрытым любопытством наблюдала за тем, как отражается мысленный процесс на лице пневматика и сама оставалась открытой. Насколько вообще можно быть открытой, когда доверилась незнакомому мужчине, а у тебя перед носом маячат будущие проблемы с сектой. Впрочем, как уже было выше сказано, Оллред отличалась нечеловеческой выдержкой и упрямством, с совокупности с упорством.
- Угу, весьма необычная, - поддакнула светловолосая, отодвигая пустую чашку. Перебивать мужчину, который решил ей помочь совершенно безвозмездно, своими вопросами она не стала, она вообще в последнее время редко с кем-либо спорила, предпочитая не сотрясать лишний раз воздух. Зато слушателем Эжени была просто великолепным. С такой аудиторией можно говорить бесконечно, ибо все внимание было приковано исключительно к Вернону.
-.....если.... - Девушка вздрогнула, когда услышала продолжение фразы. Оно, промелькнувшее недоверие в речи пневматика, было хлыстом, резким свистом, а потом ударом, не обратить внимание на который, стерпеть и не высказаться в ее прежнем стиле, то бишь грубо и хлестко, не было сил. Очень часто за последнее время слышала в спину недоверие, обвинения, и шепотки. Тем не менее вслух произносить ничего не стала, позволила повисеть в воздухе короткой паузе, ведь важнее было вновь нащупать точку равновесия, прийти в себя и отринуть вспыхнувший протест. Все-таки кое-что от вампира в ней еще тлело.
- Поймите, мистер Эллингтон, мне нет смысла Вам врать или выдумывать что-то. – Светловолосая с шумом втянула воздух, потерла указательным пальцем лоб и неопределенно дернула плечом.
- Я понимаю, что на протяжении всей Вашей жизни на пути встречались те, кто клялся в любви и предавал. Тот, кто назывался другом, но при первой же возможности вонзал в спину нож. Были и те, кто открыто ненавидел, презирал, проклинал и всячески портил жизнь. Но ведь было великое множество тех, кто искренне проявлял заботу, сочувствие. Радовался и смеялся с вами, разделял боль и счастье. Помогал от всей души и погибал, спасая Вашу жизнь. Мы все имеем такой багаж, судьба довольно часто играет с нами злые шутки, как бы это тривиально не звучало, - Эжени сделала паузу в несколько ударов сердца, прежде чем продолжила говорить вкрадчивым голосом.
- Скажу больше, если это позволит заслужить хоть толику Вашего доверия, - женщина поерзала на стуле, обернулась через плечо, будто ожидада увидеть сотню подслушивающих ушей, и вновь посмотрела на мужчину. – Однажды, когда я пыталась вернуть себе вампиризм самым обычным способом, иной выпил мою кровь и упал. Я испугалась, не знала, что с ним, а в последствии оказалось, что он стал человеком. Да, это очень и очень необычно, возможно кому-то захочется воспользоваться свойствами моей крови, но я это все рассказываю не для красного слова, а только чтобы Вы больше не сомневались в моей искренности получить помощь не прибегая к хитросплетениям лжи и витиеватости. Я прошу не говорить об этом никому, иначе мне придется вновь бросить все и исчезнуть, как это сделал мой..кхм..сокамерник.
Эжени намеренно подбирала слова так, чтобы ничем не выдать Октавиана, уж слишком хорошо, тепло и нежно она к нему относилась, он оживил ее сердце и долгое время подпитывал в нем угольки жизни.
Но… действительно, наивно было предполагать, что Оллред будет терпеливо ждать очередной угрозы или попытки поймать/сломить/истязать - не из тех она была. При малейшей угрозе просто на дно залечь может, скрыться так, что ищи с ветром, благо опыт в таких делах колоссальный. Впрочем, светловолосая этого и не скрывала, и в очередной раз честно высказалась.
- Что же касается вампиров и моего страстного желания вернуть себя к детям Ночи. Одна из причин, немаловажная, это... - Эжени тяжело вздохнула и невольно покачала головой. – Сложно ответить и просто одновременно. Знаете, мистер Эллингтон, есть стены, которые куда как проще пробивать лбом, нежели пытаться разобрать по кирпичику, пусть даже поначалу выглядят они совершенно неприступными. Так вот став пожирателем силы я узнала, что есть магия, заклинания, чья сложная вязь заставляет отступиться, опустить руки даже самых опытных и начитанных магов. Я очень многое узнала о ее петлях, обратном течении потоков, опасности, которая поджидает того, кто решит ломать чужие ловушки, освобождать чужие игрушки. Многие знания - многие печали. Пожиратель с пороком гнев….О, Боги, - Оллред рассмеялась впервые за долгое время, вот только вряд ли ее смех можно отнести к веселью.
- Контролировать дикую энергию - сродни контролю над яростью, что зарождается в самой глубине груди. Когда все инстинкты бьют набат, чувство самосохранения требует убираться куда-подальше, а ты балансируешь на краю пропасти, впитываешь чужую силу, разрываешь тонкое кружевное плетение, растворяешь магические нити заклинания, и наслаждаешься той неимоверной энергией, что уже течет по каналу, связавшего на несколько секунд ее создателя и тебя, посмевшую ее разрушить. Именно в этот момент ощущаешь пьянящую свободу, поднимающуюся по венам пузырьками игристого вина. Не остается места для страха, сомнений, есть только жизнь. Я хочу жить, мистер Эллингтон, - Эжени не была уверена, понял ее мужчина или нет, но в очередной раз выплеснула на несчастного пневматика ушат своих эмоций, впечатлений, желаний и надежд.
- А Вы бы не хотели вернуть, потеряв ту силу, что есть в Вас? Вы готовы стать обычным человеком, жить и умереть, больше не почувствовав того, что является Вашей неотъемлемой частью?
Отредактировано Эжени Оллред (11.06.2025 23:47)
